Это были действи­тельно дни пионерских поисков на нетронутом Средиземном море, но Кусто, в конце концов стал расстраиваться из-за ограниченного времени погружения при плавании на задержке дыхания. Он не хотел попадать в ловушку по времени, а хотел передвигаться свободно и оставаться под водой в течение длительных периодов. «Чтобы по­жить немного в новом мире», — как он просто выражался. Как это сделать, оставалось головолом­кой, которая продолжала погло­щать его внимание, но любознательный ум продолжал искать ответ на  сложный вопрос.  Кусто  был настроен найти решение.

        На протяжении предыдущих 70 лет Франция создала множество действующих  автономных  водо­лазных устройств, самыми выда­ющимися из которых были уст­ройства Рукейроля и Денейруза в 1860 г., которые использовались военно-морским  флотом   Фран­ции. Одним из самых последних успешно действующих  водолаз­ах аппаратов было устройство свободным истечением воздуха, разработанное капитаном 3-го ранга Леприе. Баллон со сжатым воздухом в этом снаряжении был, в конце концов, размешен на гру­ди водолаза, а расходом воздуха управляли посредством клапана с ручным приводом. Могло ли это стать ответом на головоломку? Кусто испытан снаряжение Ле­прие, и оно подарило трио «наши первые великолепные моменты свободного пребывания в море». Однако характеристики свобод­ного истечения воздуха данного устройства не допускали продол­жительных погружений в воду, как этого хотел Кусто. Он должен был искать ответ в другом на­правлении.

        Военные водолазы уже исполь­зовали кислородные устройства возвратного дыхания, и Кусто нашел решение головоломки, ис­пользуя эту технологию. Он зака­зал морскому оружейному масте­ру со своего крейсера «Суффрен» кислородное устройство возврат­ного дыхания конструкции Кус­то. Морские испытания проходи­ли в Поркероле.

        «Оружейный мастер превратил противогазную коробку с натрие­вой известью, небольшой кисло­родный баллон и кусок камеры мотоцикла в дыхательный аппа­рат, который повторно очищал выдыхаемый воздух путем фильт­рации диоксида углерода в натри­евой извести. Он был автоном­ным, с ним мог плавать любой, и он был бесшумным. Погружение на двадцать пять футов с кислородным было самым безмятежным ощущением из всех, которые я испытал в воде. В безмолвии и одиночестве, словно загипнотизированный, я   был принят морем. Моя эйфория была слишком короткой».

На глубине 45 футов у Кусто начались  судороги. Он сбросу свой пояс с грузами и потерял сознание. К счастью, Кусто всплыл на поверхность и был спасен двумя моряками. В течение нескольких недель у него болели шейный мускулы. Кусто высказал предположение,  что  натриевая  известь была с примесями. Это не остановило его, и он предпринял новую попытку.  «Я потратил зиму для того, чтобы сделать на «Суффрене» усо­вершенствованный   кислородный дыхательный аппарат, такой, ко­торый  не  вызывал  бы  судорог. Летом я вернулся на то же самое место и спустился на 45 футов с новым  дыхательным   аппаратом, судороги начались у меня так неожиданно, что я забыл сбросить свой  грузовой  пояс.  Я  чуть  не утонул. Это положило конец моему интересу к кислороду».

      Загадка   оставалась   неразрешенной, но вскоре это стало не важным. В сентябре 1939  г. вспыхнула Вторая Мировая вой­на, и трио разделилось. Во избе­жание возможного массового раз­рушения своей страны, которое, несомненно, принесла бы с собой тяжелая война, Франция в июне 940 г. под­писала со­глашение  о перемирии. Как часть этого  пере­мирия   вы­двигалось требование возвращение французского флота из от­крытого моря   в   порт. Кусто мог теперь вернуться к своей головоломке.

    Во время немецкой оккупации Кусто начал работу на француз­скую военно-морскую разведку, которая, когда это было возможно, поддерживала продолжение им водолазных экспериментов. В своих постоянных поисках реше­ния головоломки Кусто обследовал снаряжение, изготовленное другим французским подводным пионером.

«Я испытал водолазный аппа­рат Ферне, который состоял из воздуховода от насоса, находяще­гося на поверхности. Эта трубка проходила поперек лица водолаза к клапану типа «Утиный нос», который разблокировал постоянный поток накачиваемого насо­сом воздуха. Водолаз выпускал поток с помощью мундштука, при необходимости подсасывая воздух. Это было самое простое водолазное снаряжение из всех когда-либо разработанных. Оно привязывает человека к поверх­ности и понапрасну расходует по­ловину воздуха, однако, по край­ней мере, не использует ковар­ный кислород».

Однажды во время этих испы­таний Кусто работал на глубине 40 футов, когда трубка, подающая воздух с поверхности, разорва­лась, вынудив его совершить сво­бодный подъем.

«При   испытаниях   устройств, когда на карту поставлена чья-то жизнь, такие несчастные случаи побуждают с энтузиазмом зани­маться усовершенствованием». «Заниматься с    энтузиазмом усовершенст­вованием» пришлось бы­стро, и Кусто позже спустил Дюма   на   75 футов   с устройством Ферне,  испы­тывая   возду­ховод. Трубка снова   порва­лась, и Кусто начал  бешено тянуть трубку, чтобы спасти своего друга.

     На другом конце трубки так же страшно взволнованный Дюма начал карабкаться, перебирая ру­ками, до тех пор, пока не появил­ся на поверхности с выпученны­ми глазами, задыхающийся, чрез­вычайно встревоженный, но, тем не менее, живой. В конечном счете, они добились более надеж­ной работы снаряжения. Однако это было не то решение, которое искал Кусто. Он по-прежнему страстно желал автономных по­гружений и свободы от «привязи» к поверхности.

В ноябре 1942 г. Гитлер двинул войска оккупировать всю Фран­цию. Для предотвращения попа­дания флота во вражеские руки, французы затопили его. Это трагическое зрелище и время глубокого отчаяния. Кусто быстро переключил свою энергию на усилия по решению головоломки.   Кислород   опреде­ленно   не   входил   в   его   штаны, единственным ответом был сжа­тый воздух. Система Ферне при­вязывала водолаза к поверхности, хотя  она  обеспечивала  большую обильность, чем мобильность тяжелого   водолаза.   Система   автономного дыхательного аппарата со свободным   истечением   воздуха, разработанная Леприе, была близ­ка к той, которую хотел иметь Кусто,   но   требовала   постоянного ручного управления и была неэко­номной.   Еще   один   француз   — Жорж Комменс — разработал работоспособное, по словам автора, автономное дыхательное устройст­во, с которым Кусто довелось оз­накомиться. Если оно и было та­ковым, то слишком явно не удов­летворяло требованиям Кусто. 

    Вскоре Жаку стало ясно, что ему требуется регулятор потока, который будет использовать не свободное течение, а обеспечи­вать   дыхание   по   потребности.

Нечто подобное кислородному прибору регулируемой подачи, используемому пилотами высо­кой авиации. Была одна вещь, которая требовалась ему, чтобы решить головоломку дыхания под водой. Он решил обратиться с этой проблемой к специалистам фирмы «Air Liquide». В офисе компании он объяснил свои тре­бования к прибору регулируемой подачи инженеру по имени Эмиль Ганьян.

Через несколько недель после их первоначальной встречи Гань­ян изготовил автоматический подводный регулирующий кла­пан. Этот первый регулятор имел выпускной клапан, размещенный в мундштуке почти также, как в устройстве Ферне. Регулятор со­единили с некоторым снаряжени­ем, использованным Кусто в ис­пытаниях кислородного устрой­ства возвратного дыхания. Этот комплектный узел был подвод­ным «дыхательным аппаратом», и согласно их расчетам этот клапан должен был работать. В начале 1943 г. было решено провести ис­пытания в открытой воде на реке Марну.

«Пока я лежал в воде горизонтально, дыхательный аппарат ботал прекрасно. Однако, когда встал,   воздух   стал   выходить громким   шумом  и  пузырькам расходуя большое количество своего запаса. А когда я лег в воде головой вниз, я обнаружил нарушение выхода воздуха из регулятора.   Из  воды  я  выполз  мрач­ным».

Кусто и Ганьян знали, что их конструкция была близка к той, которая требовалась, и на обратном пути в Париж они обдумывали проблемы, с которыми столкнулся   Кусто.   Прежде,  чем  от достигли города, задача была ре­шена.

Размещение   выпускного   кла­пана на мундштуке сделало его на шесть дюймов выше клапана, который был помещен на регулято­ре,   расположенном   в   середине спины   Кусто.   Эта   разница шесть дюймов в давлении воды вызывала свободное течение в ре­гулятор, когда Кусто находился в вертикальном положении головой вверх, и к отсечке, когда он нахо­дился головой вниз. Когда он на­ходился в горизонтальном положении, давление воды на впуске и выпуске было одинаковым. В результате регулятор работал превосходно. Вернувшись в «Air Liquide», Ьни наладили регулятор, устано­вив впускной и выпускной кла­паны на корпусе регулятора на одном уровне. Следующее испы­тание в воде было проведено в баке, установленном в помеще­нии. Устройство работало так, как и ожидалось. Кусто и Ганьян так верили в него, что подали за­явку на патент. Они назвали свое изобретение «аквалангом». Аква­ланг был ключом к «миру без­молвия».

Решив свою головоломку, Кус­то предложил друзьям пересе­литься в общий дом в Бандоле на побережье Средиземного моря. Кусто хотел иметь оперативный центр, который обеспечивал бы водолазам легкий доступ к зато­нувшим судам в Марселе и у ост­ровов Иэр. В качестве такого до­ма была выбрана вилла Барри, и в начале июня 1943 г. стал функ­ционировать первый в мире клуб легких водолазов. Именно здесь водолазы нетерпеливо распакова­ли первый комплектный аква­ланг, который был отправлен по­ездом из Парижа.

«Мы увидели узел из трех бал­лонов для сжатого воздуха уме­ренных размеров, соединенных с регулятором воздуха размером с будильник. От регулятора тяну­лись две трубки, присоединенные к мундштуку. С помощью этого снаряжения, привязываемого ремнями на спине, маски на гла­зах и носу с водонепроницаемым стеклом и резиновых ласт на но­гах мы были намерены совершать беспрепятственные полеты в глу­бинах моря».

Обладая теперь своим первым аквалангом, группа поспешно покинула виллу Барри для испы­таний аппарата в Средиземном море.

«Мы торопились в небольшую защищенную скалами бухту, ко­торая скрыла бы нашу деятель­ность от любопытных купальщи­ков и итальянских войск. Я про­верил давление воздуха. Баллоны содержали воздух, сжатый до дав­ления, которое превышало атмо­сферное в 150 раз. Мне было трудно сдержать свое возбужде­ние и спокойно обсудить план первого погружения. Дюма, луч­ший легкий водолаз во Франции, должен был остаться на берегу, поддерживая тепло и отдыхая, в готовности к погружению на по­мощь мне, если это будет необхо­димо. Моя жена Симона должна была плавать на поверхности с дыхательной трубкой и наблю­дать за мной через свою погру­женную в воду маску. Если она просигналит о том, что что-то идет не так, Дюма сможет ныр­нуть ко мне в считанные секунды. «Диди», как его звали на Ривьере, может погрузиться без скафандра на 60 футов (18 метров). Мои друзья прикрепили рем­нями трехбаллоный блок на моей спине, с регулятором, оседлав­шим заднюю часть моей шеи, и шлангами, обвитыми поверх моей головы. Я плюнул внутрь своей маски из ударопрочного стекла и промыл ее в прибое, с тем, чтобы внутри она не запотевала. Я плот­но подогнал резиновый ремешок для плотного прилегания маски на лбу и скулах. Небольшой кла­пан величиной с канцелярскую скрепку должен был обеспечивать под водой циркуляцию воздуха. Шатаясь под тяжестью 50-ти фунтового аппарата (20 кг), я по­брел вразвалку в море.

Я экспериментировал со всеми возможными маневрами — петля­ми, кувырканиями и бочками. Я стоял вниз головой на одном пальце и внезапно начал смеяться резким искаженным смехом. Ос­вобожденный от силы тяжести и плавучести, я парил в простран­стве».

Акваланг был полным ответом на головоломку Кусто и его меч­ты. С этого дня многие из нас ис­пытали чувство подводной эйфо­рии. Несомненно, многочисленные водолазы и коллекционеры; интересовались, осталось ли что ни будь от этого первого аквалан­га, который определенно был бы  центральным экспонатом любой выставки в музее водолазного спорта. К сожалению, в 1944 случайный снаряд союзников упал в Марсельский завод, где хранился первый акваланг, и уничтожил его.

В течение лета 1943 г. Тайе и Дюма также пользовались новым изобретением. Это трио соверши­ло свыше 500 отдельных погруже­ний. Они занялись судами, зато­нувшими в этом районе.

Последние пять месяцев велась киносъемка, частично сковывае­мая  оккупационными   войсками немцев и итальянцев, причем на пребывание под водой на различных затонувших судах ушло несколько сотен часов.  Одним из любимых  мест   был   британский пароход «Дальтон». Водолазы на­чали собирать с потерпевшего ко­раблекрушение судна различные предметы. Для отыскания других затонувших   судов,   подходящих для киносъемки, Кусто проводил время с традиционными тяжелыми водолазами-глубоководниками. Эти люди пришли со всего Средиземноморья и имели опыт водолазных работ по подъему за­тонувших судов. Они знали места нахождения нескольких истори­ческих затонувших судов, кото­рые обеспечили трио эффектными  подводными съемочными площадками.

     Завершенный  фильм  получил название «Затонувшие суда» и в 1944 г. с успехом был показан в Париже. Большая часть съемки фильма «Затонувшие  суда»   происходила на глубинах менее 150 футов, од­нако  Дюма  жаждал   спуститься глубже.  В октябре  1943 г. после тщательного планирования, Дю­ма спустился на глубину 210 футов и испытал на себе некоторые эффекты азотного наркоза, но без осложнений вернулся на поверх­ность. Кусто полагал, что он спу­стился   глубже,   чем   когда-либо спускался водолаз с автономным снаряжением. Эти водолазы были знакомы с азотным наркозом, но не с работой  капитана  1  ранга ВМС США Э.Р. Бенке, который изучал этот вопрос уже в течение нескольких   лет.   Для   описания наркотического  ощущения  трио придумало   термин   «экстаз   на больших глубинах». Им, в конце концов, удалось избежать его, ра­ботая с гелиевой смесью. В 1944 г. Кусто создал фильм «Безмолвные пейзажи». В не­которых   местах   погружений  водолазы, не спеша, скользи­ли   вниз   вдоль   поверхности подводных  скал.   Этот  фильм заключал в себе элементы их по­гружений и был тем фактором, который побудил к образованию в 1946 г. одного из первых клубов водолазного дела — легендарного клуба «Alpine Sous-Marin». Мно­гие из подлинных пионеров водо­лазного   спорта   были   членами этого   клуба,   находившегося   в Каннах.

В апреле 1945 г. трио снова со­бралось в Тулоне во главе с Тайе, командиром новой подвод­ной группы  «Group d'Etudes el de  Recherches Sous Marines» («Группа изучения и исследований под водой»). По сло­вам Тайе, у них был «довольно ту­манный план работы, связанной с водолазным снаряжением, трале­нием мин, подъемом затонувших судов и обучением водолазов». Бу­дущие члены группы были добро­вольцами, выдержавшими двухне­дельный начальный курс. Первым военно-морским офицером среди добровольцев стал Морис Фарг, который был инструктором в шко­ле тяжелых водолазов и проводил эксперименты с жестким водолаз­ным скафандром на глубине 400 футов. В числе других были Гюи Морандье, быв­ший авиатор, и Жан Пинар, бывший во­долазный инструктор. Трио  назначило этих двух новичков инструк­торами подводного плавания с ак­валангом. Они принялись за обу­чение своих команд и подбор сна­ряжения, необходимого для их подводных операций. Для выпол­нения роли водолазного бота с декомпрессионной камерой и источ­ником подачи воздуха был при­способлен 22-х метровый катер. Кроме того, они купили несколько костюмов водолазов-разведчиков ВМС Великобритании.

      Как только прекратились воен­ные действия, Кусто и Ганьян уч­редили фирму «La Spirotechnique» и начали промышленное произ­водство акваланга. Молва о новом аппарате распрост­ранилась по всей Фран­ции. Военные водола­зы и пробуждаю­щиеся    водолазы-спортсмены с не­терпением   иска­ли доступа к устройству. Группа пред­приняла не­сколько опасных послевоенных операций, включая удаление бесчисленных мин и даже снятие торпед с зато­нувшей подводной лодки. Они умели расширить свой флот су­дов, ориентированных на водолазные работы, и стали участво­вать в океанографических иссле­дованиях, плавая по Средиземно­му морю с различными учеными. Акваланг был признан как инструмент для океанографических сел е до ванн й, а Генеральный штаб направлял постоянный по­ток людей для обучения пользо­ванию аквалангом. Интересно от­метить, что сначала акваланг не рассматривался как устройство для любителей, а рекламировался в первую очередь для использова­ния в военных, промышленных и научных целях.

Страстное увлечение Кусто со­зданием фильмов также нашло отражение в программе Группы. Был снят короткометражный документальный фильм о подвод­ных операциях, выполняемых подводной лодкой «Руби» — «По­гружение «Руби». Фильм показы­вал торпеды, выходящие из своих труб, постановку мин и экипаж, покидающий подводную лодку с использованием акваланга.

В августе 1946 г. Группа пред­приняла экспедицию в сторону от моря и попробовала свои способ­ности при погружении в пещеру с пресной водой. Несомненно, Дю­ма и Тайе не были увлечены этой идеей. По словам последнего, он «предпочитал Нептуна Плутону. Я никогда прежде не видел, что­бы Дюма беспокоили дурные предчувствия».

      Участники экспедиции должны были обследовать подводный туннель и пещеру знаменитого Воклюзского источника близ Авиньона, который каждый раз в марте превращался из спокойно­го   ручейка   в   стремительный   и бурный поток. Источник пред­ставлял собой спокойное озерцо в кратере под высокими известня­ковыми скалами на Сортом. Его туннель был ранее исследован Оттонелли в 1878 г. с использова­нием примитивного снаряжения и марсельским водолазом-спаса­телем Негри в 1936 г. Оба эти во­долаза записали свои открытия. Планирование погружения Груп­пы частично основывалось на их информации. Они предполагали, что пройдя начальный туннель найдут другую полость, которая должна дать ответ на загадку еже­годного выброса воды. Кусто поз­же вспоминал, что описание Не­гри топографии пещеры было «чересчур образным» и насыщен­ным неправильной информацией. План погружения Группы тре­бовал, чтобы Кусто и Дюма сле­довали по направляющей верев­ке с подвешенной чугунной чуш­кой вниз, в туннель, и по достижении определенной глубины, закрепив чушку, потянули за ве­ревку заранее установленное число раз. Получив эти сигналы Фарг, который следил за направ­ляющей веревкой, должен был подтянуть веревку, которую мог­ли бы использовать водолазы для возврата на поверхность. Сигна­лы с помощью веревки были только видом связи между водо­лазами и обеспечивающей груп­пой на поверхности. При погру­жении Кусто должен был нести три 100-футовых куска тонкой веревки. Как только будет натя­нута основная направляющая ве­ревка, Кусто сможет после этого прикрепиться к чушке и начать свое обследование полости, зная, что он всегда сумеет найти свой путь назад к основной направля­ющей веревке.

Этот план был реализован, ког­да чугунная чушка была размеще­на на глубине 90 футов. Для пер­вого погружения Кусто использо­вал самодельный гидрокостюм, а Дюма имел снаряжение итальян­ского водолаза-разведчика. Оба они располагали ножами, водоне­проницаемыми фонарями и были связаны друг с другом 30-футо­вым соединительным линем. Кроме того Дюма нес дополни­тельный баллон с воздухом в ка­честве аварийного запаса. У него также был глубиномер и ледоруб скалолаза.

После короткой остановки на поверхности для регулировки своей плавучести, Кусто первым спустился головой вниз в тун­нель, за ним — Дюма. У Кусто была отрицательная плавучесть, но он быстро замедлил спуск, благодаря соединительному ли­ню на своем поясе. Дюма, также обладая отрицательной плавучес­тью и находясь выше и позади него, пытался замедлить спуск, используя ноги как тормоза. В результате Дюма столкнул не­сколько больших известняковых камней и вызвал мини-обвал, который посыпался вниз на Кус­то. На глубине 90 футов Кусто натолкнулся на чугунный бал­ласт спасательного линя и столкнул его вниз по склону на большую глубину. Продолжая спуск. Кусто почувствовал сильную сонливость, сопровождаемую бо­лью в голове и ушах. Он спус­кался со скоростью два узла, и туннель напоминал ему поездку в парижском метро.

Когда он ступил в пространст­во внутренней пещеры, карман­ный фонарь не смог осветить по­толок, который он ожидал уви­деть. Мысли стали путанными, но он сумел направить свет фонаря вниз и различить Дюма на другом конце соединительного линя. Ко­стюм Дюма был заполнен водой, и он держал свой карманный фо­нарь подобно смешному жуку-светляку. Дюма предпринимал слабые попытки наполнить свой костюм воздухом.

 Оба водолаза подверглись от­равлению    двуокисью     углерода,  содержащейся   в  воздухе их аквалангов. Эта опасность грозила отнять их жизни. Они были в очень    опасной    ситуации, в полном замешательстве Кусто оставил  Дюма держать  спасательную веревку и отплыл, все еще намереваясь найти потолок этой полости. Ситуация быстро ухудшалась. Дюма перестал держаться за направляющую веревку и медленно дрейфовал прочь, таща за собой Кусто. Кусто вновь поплыл к нему...

 Продолжение следует