Нептун № 5/2001

       Возможно, есть те, кому материалы из истории российской водолазной школы, покажутся скучными и нелюбопытными. Уж больно далеки они от теперешней "дайверской" жизни. Однако мы, представители еще той советской подводной школы, с грустью наблюдаем, как подчас в современных и претендующих на объективность книгах и цветных журналах мировыми рекордсменами обычно называют ныряльщиков носящих достойные, но, отнюдь не отечественные имена.

     Еще не так давно картина мира стараниями наших идеологов в штатском была вывернута наизнанку. И мы мало что знали о зарубежных достижениях, в том числе и в водолазном де­ле. Маятник истории качнулся, и мы вдруг (а вдруг ли?!!) забыли (а, может, и не знали?!!) своих рекордсменов. Забыли, что практичес­ки все рекордные - естественно, для своего времени - погружения были выполнены имен­но российскими водолазами,

Нет, не господин Келлер с доктором Бюльманом первыми преодолели 300-метровую глубину. Сделали это за 6 лет до них товарищи Буленков, Коваль, Выскребенцев и Иванов с докторами Смолиным и Кривошеенко и водо­лазами Шалаевым, Ковалевским и Курочкисом... Еще показательней рекордные спуски на сжатом воздухе. Заочно соревновались лучшие подводники мира: Фредрик Дюма - 93 метра. Брет Гилльям - 137 метров. А Ден Меньон, достигший семь лет назад отметки в 154 метров, пришел в сознание только на глубине 50 метров. Да, эти рекорды зарегистрирова­ны. А наши никто не регистрировал. Ни к чему это было в то время - задачи ставились дру­гие! Поэтому и немногие знают, что обаятель­ный молодой парень, водолаз Владимир Ми­хайлович Медведев, в 1938 (!) году достиг глу­бины 157 метров в вентилируемом снаряже­нии, и выполнил порученную ему работу. Чув­ствуете разницу... 

  Октябрьский переворот 1917 года и начав­шаяся гражданская война не обошли сторо­ной и Кронштадтскую школу водолазов. Во второй половине 1918 года в связи с тяжелой обстановкой в Кронштадте школа была пере­базирована в Петроград, а затем - в Саратов. Однако разгул бандитизма и здесь не позво­лил проводить обучение водолазов. Школа переехала в Казань, затем в Вольск. А затем -снова в Кронштадт. За время гражданской войны было подготовлено всего 225 водола­зов, а потребность в них была значительно большей. Тысячи затопленных кораблей, су­дов и единиц военной техники мешали судо­ходству, а также представляли значительную ценность для молодой Советской республики.

         Первый декрет новой власти, касающийся водолазного дела, провозглашал национа­лизацию водолазного имущества и всех предприятий, изготавливающих его. Благода­ря декрету к концу 1921 года было собрано около 15 комплектов водолазного снаряже­ния и оборудования и несколько водолазных ботов. Используя эту технику, водолазам уда­лось поднять несколько небольших судов, а также восстановить основные причалы в Се­вастополе, Одессе и Новороссийске. Окру­женная со всех сторон молодая Россия начала восстанавливать свои южные ворота на Черном море. Здесь, в Балаклаве, базировался знаменитый ЭПРОН (Экспедиция подводных работ специального назначения), созданный для подъема "Черного Принца". Сюда же, совсем рядом с ЭПРОНОМ, в Севастополь, была вскоре пере­базирована и Кронштадская во­долазная школа. Последним аргу­ментом для переезда стало то, что водолазный полигон школы отошел к Финляндии. Однако от­сутствие водолазного снаряже­ния, подводной техники и обору­дования, что было утрачено при многочисленных переездах, а так­же нехватка преподавателей и инструкторов - все это вынудило объединить школу с курсами во­долазов ЭПРОНА. Здесь, в Балак­лаве, школа обрела свой новый постоянный дом и вторую молодость. Все это случилось благодаря новому начальнику шко­лы - одному из самых опытных водолазных специалистов России - Феоктисту Андрееви­чу Шпаковичу. Именно Шпакович возглавил группу водолазов при подъеме английской подводной лодки Л-55. Он предложил новый способ заводки стропов, и лодка была успеш­но поднята с глубины 32 метра. Свыше три­надцать лет Ф. А. Шпакович возглавлял шко­лу водолазов, он же создавал на базе школы водолазный техникум. Но неутомимый "дед Черномор'' - как за глаза называли Шпакевича обожающие его водолазы - не только был организатором. Он участвовал и руководил наиболее сложными и ответственными водо­лазными работами, в том числе и экспери­ментальными спусками. Более 10000 часов проработал он под водой. Двадцать пять ко­раблей было поднято при непосредственном участии Ф.А. Шпаковича.        Начальный курс подготовки водолазов был рассчитан на один год. Кроме серьезных об­щеобразовательных предметов курсанты изучали морскую практику, технику судоподъ­ема, гидротехнику, водолазное дело, физио­логию, минно-подрывное дело, подводную связь. Теоретическая подготовка проходила в хорошо оборудованных кабинетах и классах. Практическое мастерство оттачивалось на затонувшем близ Балаклавы транспорте "Бо­рис". На транспорте был отработан новый способ подъема судов: "Борис" лежал на скальном грунте, и промыть под ним туннели для остропки было невозможно. Тогда к корпусу судна были приварены проушены, к которым и прицепили судоподъемные понтоны. А в школе ввели новый предмет: подводную газовую резку и электросварку.

   В тридцатые годы водолазный тех­никум в Балаклаве готовил практиче­ски всех специалистов водолазного дела. Выпускники школы участвова­ли в успешных спасательных работах на ледоколах ''Малыгин" и "А.Сиби­ряков". Международную известность получили работы по подъему ледоко­ла "Садко" и подводной лодки "Де­вятка" с глубины 84 метра. Лучшие выпускники школы конструировали и испытывали новые образцы снаря­жения, новые режимы декомпрес­сии, различные дыхательные смеси. Под руководством Ф. А. Шпаковича и главного врача ЭПРОНА К.А. Павлов­ского в 1938 году были осуществлены спуски на фантастическую по тем временам глубину - 157 метров. И это в вентилируемом снаряжении, на сжатом воздухе! Причем одному из водолазов В.М. Медведеву удалось выполнить на этой глуби­не задание и доложить об этом на поверх­ность. Спустя год водолазы Б.Е. Соколов, Н.Н. Солнцев, Б.А. Иванов, А.Ф. Кобзарь и И.И. Выскребенцев осуществляли экспери­ментальные спуски на гелиокислородной смеси на 150 метров. Эти же водолазы участ­вовали в разработке и внедрении первого отечественного дыхательного аппарата с замкнутым циклом "Э-1", который изготавли­вался мелкими партиями в мастерских ЭПРОНа.

Война прервала учебную и эксперимен­тальную работы школы водолазов. Бомбы все чаще ложились в акватории Балаклавы. Выпу­скники и преподавательский состав школы активно подключились к поиску, рассекречи­ванию и подъему новейших магнитных мин, которые в огромном количестве разбрасыва­ли фашисты близ портов, на фарватерах и в устьях рек.

В ноябре 1941 года водолазная школа пе­ребазировалась в Астрахань. Однако и в Аст­рахани обстановка не позволила нормально готовить специалистов для флота. И уже в 1942 году было решено перевезти школу на Байкал, в поселок Слюдянка. Здесь, вдали от фронта, были построены казармы, эстакада для спусков курсантов под воду, классы и ма­стерские. До конца войны на Байкале обучали водолазов, испытывали новое отечественное водолазное снаряжение. Опробовали и тро­фейный "Дрегер".

       В 1944 году школа водолазов возвратилась в Балаклаву, где силами личного состава была восстановлена учебная база. Разрушенной войной стране нужны были сотни водолазов для подъема затонувших судов и техники, восстановления причалов и мостов. И школа активно включилась в подготовку столь необ­ходимых специалистов. Практические работы выполнялись на реальном подъеме затонув­ших судов. Под руководством аса судоподъе­ма, будущего контр-адмирала и начальника Аварийно-спасательной службы ВМФ Нико­лая Петровича Чикера осуществили подъем крупнейших лайнеров: "Берлин", "Ханза", "Гамбург"... Всего же во время войны и в по­слевоенные годы было поднято 3916 кораб­лей и судов. Не были забыты и эксперимен­тальные работы. Так, в 1946 году уже знако­мые нам водолазы Выскребенцев, Кийко и Иванов с судна-спасателя "Алтай" отработа­ли спуски под воду на глубину 200 метров. Де­сять лет спустя, используя скафандр ГКС-Зм, водолазы B.C. Шалаев, А.А. Ковалевский и Д.Д. Лимбенс достигли рекордной глубины 300 метров.

В конце пятидесятых годов водолазной школе стало тесно в уютной, но очень уж ма­ленькой Балаклавской бухте. Началось пере­базирование школы в Севастополь. Но это уже другой рассказ.

Да, нам есть, чем гордиться.

И когда нынешняя жизнь не вызывает ника­ких поводов для гордости, надо хотя бы по­мнить своих прежних героев.

Тех, кто МОГ, УМЕЛ И БЫЛ СПОСОБЕН.

Тех, кто стал историей.

Ведь народ, не помнящий своей истории и своих героев, лишен будущего.