Журнал «ДайвТек» № 2 (4)/2004               

Подводные исследования озера начались  еще в дореволюционной России. С 1871 по 1873 гг. в канцелярии туркестанского генерал-гу­бернатора даже велось специальное дело «Об ар­хеологических находках в озере Иссык-Куль; при­обретении водолазного аппарата и найме водолазов доя подводных исследований в Иссык-Куле». В де­кабре 1871 г. генерал-губернатор К.П. Кауфман на­правляет в Кронштадт письмо с просьбой «.. .пору­чить кому-нибудь собрать сведения, что будет стоить водолазный прибор наиболее прочный и на каких  условиях можно найти охотника приехать в здеш­ний край и заняться изысканиями. При этом глав­ным образом нужно принять, что как цель пригла­шения такого мастера составляют по преимуществу археологические изыскания, то в данном случае не­обходим человек развитый, способный, сильный и непьющий».
В советское время, начиная с конца 50-х годов, археологией прибрежной зоны озера занимались историки Киргизской ССР, по мере возможности к исследованиям привлекались аквалангисты ДОСААФ и других организаций, однако технические сложно­сти и недостаток финансирования до настоящего времени не позволяют организовать эту работу си­стематически. В 50-60-е гг. исследованиями зани­мался Д.Ф.Винник. Начиная с 80-х эстафета пере­шла к академику В.М.Плоских.
Совместная работа историков Кыргызстана и мо­сковских подводников началась несколько неожи­данно. В 1983 г. институт водных проблем АН СССР начал многолетние комплексные исследования ес­тественного режима береговой зоны и движения донных отложений. Для проведения подводных работ привлекались спортсмены-аквалангисты под­водного клуба Московского института стали и спла­вов под руководством С.С.Прапора, возглавляющего Его и по сей день.
Первые встречи с Иссык-Кулем незабываемы. Ог­ромное лазурное озеро как бы оттеняет белизну ок­ружающих горных вершин. Его неповторимое мно­гообразие усиливается изменением цвета воды в  зависимости от погоды и времени суток.         Первые спуски показали, что озеро более суро­во, чем кажется. Уже на глубине 4-5 метров вода не теплее 15 градусов при температуре воздуха 30 и более. Сильные порывистые ветры, внезапно нале­тающие с горных вершин, делают озеро опасным для маломерных судов. Дно по большей части пес­чаное, с локальными выходами глины, раститель­ность скудная. Видимые признаки крупной фауны практически отсутствуют. Встречи с рыбой за все годы погружений можно пересчитать по пальцам, в основном это чебачок, чебак, маринка и осман, реже - форель. Этот печальный факт обусловлен от­части изменением условий обитания, интенсивным рыболовством прошлых лет (годовой вылов дости­гал десятков тысяч центнеров), а также неудачным биологическим экспериментом - разведением су­дака, который сначала съел всю рыбу, а потом и сам сгинул от бескормицы. В былые же времена каза­ки, по свидетельству очевидцев, в Тюпском заливе рубили сазанов шашками.         Итак, экспедиция начала работы, цели и задачи которых в начале никак не были связаны ни с исто­рией, ни с археологией. В период с 1983 по 1985 гг. были обследованы значительные площади дна на глубинах до 10-15 метров и на расстоянии до 2 км от уреза воды. Составлены геолого-литологические карты прибрежных районов, получены уникальные данные о динамике донных отложений, накоплен бесценный опыт работы в непростых и достаточно опасных условиях высокогорного озера с использо­ванием автономного легководолазного снаряжения на значительном удалении от баз снабжения и жиз­необеспечения. Показателен случай, произошедший с одной из исследовательских групп, производившей замеры на удалении около 2 км от берега с металлической лодки - «Казанки». Погода не предвещала неожи­данностей, мотора на лодке не было, и её экипаж из четырех человек во главе с С.С.Прапором неспешно передвигался на веслах по заранее намеченному маршруту, как вдруг налетел сильный шквалистый ветер и стал тащить лодку от берега. Ветер был та­кой, что все попытки выгрести против него были безуспешными - лодка не только не приближалась к берегу, но медленно и верно двигалась от него. По­няв, что дело принимает серьезный оборот, Стани­слав Станиславович отдает команду - всем за борт. Подводники благополучно добрались вплавь до бе­рега, благо все были опытными пловцами, а унесен­ное ветром плавсредство через некоторое время об­наружили на противоположном берегу местные жители и вернули хозяевам.          Во время погружений аквалангистам неодно­кратно встречалось нечто, никак не связанное с со­временностью и будоражившее воображение, - ока­танные за многовековое пребывание под водой остатки керамической посуды, кости животных и человека, а в некоторых местах даже остатки стро­ений. Дважды под толщей воды находили древние захоронения. Кто это - завоеватели или местное население? Какие века стали трагедией для селе­ний и их жителей? На эти и другие вопросы могли ответить только профессиональные историки. Про­ходил день заднем, количество вопросов увеличи­валось, но молчаливое озеро не давало на них от­вета. В один из таких дней произошла встреча, повлиявшая на будущую судьбу участников тех со­бытий на много лет вперед.          Экспедиционный автобус Института археологии АН Киргизской ССР неожиданно появился из маре­ва, стоявшего над пустынной грунтовой дорогой, к концу рабочего дня. Молва о том, что на озере ра­ботают аквалангисты, позволила найти нас доволь­но быстро. Ученые задержались в лагере надолго. Весь вечер прошел у костра в оживленной беседе и обмене интересной для обеих сторон информаци­ей. Руководитель киргизской историко-археологической экспедиции, член-корреспондент АН Киргиз­ской ССР Владимир Михайлович Плоских и начальник иссык-кульского отряда, кандидат исто­рических наук Владимир Петрович Мокрынин по­ведали об истории края, начиная с VIII века до н.э. Подводники в свою очередь рассказали о последних достижениях в освоении человеком глубин океанов. Постепенно стала проясняться завеса тайны над за­гадочными подводными находками. Обменялись мнениями и идеями относительно перспектив под­водной археологии в республике. После такого события в ход геолого-литологических исследований были внесены некоторые корре­ктивы, впрочем, без ущерба для конечного резуль­тата - вдохновленные историками, подводники принялись за работу с таким энтузиазмом, что про­изводительность труда резко возросла. Уже через день удалось выкроить время для поисков в перспе­ктивном, с исторической точки зрения, районе не­подалеку от места дислокации. Было сделано несколько погружении, намечена тактика поиска, оп­ределены потребности в дополнительном снаряже­нии и оборудовании. На следующий сезон подвод­ная археология была вписана в план работы наряду с геологическими исследованиями.         Наступил 1984 год. В течение августа была про­ведена археологическая разведка исторических па­мятников на обширной территории в зоне прибоя и на глубины до 15-20 метров с удалением от бере­га до 2-3 км. Условия высокогорья резко ограничи­вали максимальную глубину бездекомпрессионных погружений, на которой можно находиться доста­точное для совершения поисковых и исследователь­ских работ время. Первый день новой экспедиции - прослушав краткую напутственную лекцию о предметах ма­териальной культуры древности, аквалангисты приступили к обследованию прибрежной зоны в районе Сары-Булун Тюпского залива, в особен­ности - полосы прибоя. Частая цепочка археоло­гов движется по пляжу. В арьергарде - группа, возглавляемая Александром Тенякшиным, воору­женным диковинным по тем временам аппара­том - металлоискателем. За ним тянется нечто, напоминающее трал, а в наушниках раздается писк датчиков, информирующих о наличии ме­таллических предметов. Это был первый опыт применения подобной техники в археологиче­ской практике республики. Результаты поисков с использованием этого уни­кального и по всей день прибора были очень резуль­тативными - обнаружено множество металлических предметов материальной культуры античного и средневекового периода. Опытные водолазы-инструкторы Алексей Курманенко, Роман Хайкин, подводные пловцы Слава Орлов и другие обследовали прилегающую акваторию. Наход­ки были неожиданными и многочис­ленными. Алексей и Роман на расстоя­нии примерно 500 м от уреза воды находят захоронения: несколько хорошо сохранившихся скелетов на небольшом расстоянии друг от друга. Относительно большая глубина защитила их от ин­тенсивного волнового воздействия, а слабые при­донные течения, постепенно размывшие верхний слой грунта, обнажили срез древнего кургана - ве­роятно, одного из целой цепочки, виднеющихся на земле.          Картина, открывшаяся глазам подводников, то ли мистическая, то ли фантастическая - усиленная игрой света и теней в толще воды, она оставляла неизгладимое впечатление, не передаваемое никаки­ми фото- и киносредствами. По заданию археологов  тщательно фиксируются находки, поднимаются три  черепа, которые, упаковав соответствующим образом, отправят для антропологических исследований. Возвращается наш новичок - Слава Орлов - и при­носит блестящую монетку размером чуть меньше современной копейки. Это заготовка монеты Кара-ханидского каганата X-XII веков, имевшая хождение в Прииссыккулье наряду с чеканными денежными знаками. Примечательно, что плавал Слава без ак­валанга и сделал свою находку на галечном дне, ныр­нув на глубину два метра, совсем недалеко от бере­га. Такое происходит только раз в жизни и, как подмечено поколениями археологов, именно с но­вичками. Для первого поиска результат более чем положительный.          В этом сезоне археологические работы были не­продолжительными, однако они позволили выска­зать гипотезу, что в местности Сары-Булун Тюпской акватории в первом тысячелетии до н.э. было рас­положено крупное поселение, возможно - город. Именно здесь многие ученые тщетно пытались найти на суше следы столицы усуньской импе­рии - Чигу (буквально - город красной долины). Последующие исследования должны были под­твердить или опровергнуть эту гипотезу.
Следующий полевой сезон 1985 г. подвод­ники МИСиС практически полностью посвятили ар­хеологии. В этом году Иссык-Кульский археологиче­ский отряд разбит на две группы: одна изучает памятники в предгорной зоне области, другая - на дне озера. В августе лагерь археологов Института истории АН Киргизской ССР выглядел не совсем обычно. Палатки разместились в местности Сары-Булун у кромки озера на дне совсем недавно отступивше­го озера.

         Благодаря водолазам и аквалангистам А.Блаватскому, В.Груманд, А.Курманенко, Н. Лукашову, Р. Но­сову, Ст. и Св. Прапором, В.Фокину, Л.Н.Шурыгину и их высокой квалификации и опыту было сделано много ценных находок. Наибольший успех сопутствовал исследовате­лям именно в акватории Сары-Булун. Местные жи­тели и краеведы давно обратили внимание на этот район. Время от времени волны выбрасывали на берег самые разнообразные предметы, большин­ство из которых попадали в случайные руки и на­всегда утрачены для науки. Но и то, что доходило до ученых, впечатляло. Достаточно сказать, что най­денное здесь навершие булавы с изображением ос­каленной пантеры, поднимающей двух сайгаков, отлитое из бронзы мастером VI в. н.э., с большим успехом экспонировалось на выставке искусств Кир­гизии в Эрмитаже в 1983 г. Работа в заливе осложнялась топкими берегами и мелководьем, простирающимся на сотни метров от уреза воды, что не давало возможности исполь­зовать традиционные плавсредства. Выход был найден, как это часто бывает, в применении подручных средств - камера от трактора «Беларусь», снабжен­ная днищем из мелкой рыболовной сети и страхо­вочными фалами, сослужила нам добрую службу.
Пустынное ровное дно, из которого изредка вы­ступают похожие на туф известковые образования, иногда достигающие метровых размеров. Редкие островки водорослей. Но вот - знакомые очертания керамического сосуда. Они скорее угадываются, чем просматриваются. И керамика, и металл покрыты известковой коростой. И не знаешь, чему обязан: интуиции, опыту или просто везению, что не про­плывешь мимо. Акваланг позволяет спокойно и вни­мательно обследовать дно, не спеша поднять наход­ки. Под неприметными осколками керамики скрывается небольшой бронзовый серп и огромная халцедоновая бусина с орнаментом рыбьего глаза. Кто автор этих произведений? Сколько веков или тысячелетий этим явно архаичным предметам?

         Мелководье непосредственно у берегов обследо­вали пешим порядком, прочесывая территорию по колено в воде. Не обошлось без приключений и здесь. Вадим Фокин, бредя по ровному, не предвещавше­му никакой опасности дну в районе древних захо­ронений, отмечал их расположение по видневшим­ся из песка характерным признакам - элементам скелетов и остаткам ритуальной керамики. Внизу-прохладный песок и воды Иссык-Куля, сверху - па­лящее солнце, вокруг - полная тишина и спокойст­вие, как вдруг почва под ногами разверзлась, и он почувствовал, что начал проваливаться куда-то вниз - мало того, что под воду, да еще и под землю. Учитывая характер местности, ощу­щения были достаточно яркие. Оказалось, что он действительно провалился в древний склеп - не выдержали полуторатысячелетние деревянные перекрытия, подточенные водой.
Изыскания в Тюпском заливе укрепили выдвину­тую в предшествующем сезоне гипотезу о том, что под его водами скрываются останки легендарного города Чигу. Это открытие в корне изменило пред­ставления о палеоэкономике, социальной структу­ре и культуре населения Тянь-Шаня античности. Уро­вень развития общества того времени оказался значительно выше, чем предполагали историки. По­лученные данные позволяют отодвинуть время на­чала оседлой земледельческой деятельности на тер­ритории республики по меньшей мере на 1300 лет. Найдена целая серия земледельческих орудий труда, ранее не известных археологам, большое коли­чество орудий переработки сельскохозяйственной продукции. Теперь мы хорошо знаем, что на бере­гах Иссык-Куля уже в первом тысячелетии до нашей эры выращивали и собирали урожаи зерновых куль­тур. Со дна озера были подняты четыре литых брон­зовых серпа. Они очень напоминают традиционный киргизский орок-косарь, только гораздо меньших размеров. На том же месте найден каменный серпо­видный нож. С обработкой сельскохозяйствен­ной продукции были связаны найденные в изобилии различные каменные пестики и ступки.

       Очевидно, что часть оседлого населения ос­воила плавку бронзы и отливку различных изделий из нее. На сравнительно небольшом пространстве нам удалось собрать крупные обломки бронзовых толстостенных сосудов, приготовленных для пере­плавки, и куски оплывшего металла. Вероятно, где-то рядом располагалась плавильная печь. К издели­ям ремесленников относится и обнаруженный под водой боевой кистень в виде тяжелого бронзового шара с трапецевидной петлей для ремня. Такой вид оружия раньше не был известен в Средней Азии.
Вся найденная керамика характеризуется двумя объединяющими признаками - ручной лепкой без гончарного круга и округлым, иногда слегка упло­щенным дном. Уникальная бусина с орнаментом, о которой говорилось выше, - свидетельство тор­говых связей античного Кыргызстана - в те времена подобные украшения производи­лись только в Индии. Так 18 лет назад закончился совмест­ный полевой сезон киргизских археологов и московских подводников. Было много планов на бу­дущее, но... по ряду причин в последующие годы полномасштабной совместной экспедиции органи­зовать не удалось, а затем грянула перестройка и распад СССР, сделавшие на многие годы практиче­ски невозможной научную деятельность в этом на­правлении. Российские и киргизские коллеги неко­торое время поддерживали связь: переписывались, созванивались, но постепенно эта нить оборвалась...

        Однако Иссык-Куль умеет не только хранить свои тайны, но и связывать судьбы людей на долгие го­ды. Идея повторить экспедицию восемнадцатилет­ней давности возникла, казалось бы, случайно, в ре­зультате прочтения одной из многочисленных публикаций, посвященных этому озеру. Конечно, значительная часть прежних участников экспеди­ции уже не могла позволить себе выезд в Киргизию: у кого-то появились новые интересы, других оста­новил возраст, а третьих - финансовые проблемы. Чтобы не произошло за эти годы ,но денег на организацию научных исследований больше не стало, и московская группа снаряжалась и готовились к выезду за свой счет. В результате ядро новой экспедиции составила семейная группа из трех человек: Станислава Станиславовича Прапора, Светланы  Лукашовой (Прапор )и Николая Лукашова. Толька на одну неделю смогли вырваться из Москвы супруги Анна и Камиль Маматовы. Кроме того была, сформирована еще одна группа, которая должна самостоятельно собраться и подключиться к работе позже: два москвичей- Сергей Трушевский и Владимир Кирик и двое алмаатинцев- Андрей Пырликов и Александр Кислов.  Организация подобной поездки требует особой тщательности, поскольку заранее необходимо пре­дусмотреть все могущие возникнуть проблемы. Хо­тя тотальный дефицит советского времени ушел в прошлое и уже нет нужды везти с собой консервы и «валютный» запас спирта, но все стратегически важ­ное приходится собирать дома: двойной запас одежды (днем на озере температура воздуха доходит до 40°С, а ночью всего 5-10° тепла), палатки, спальники - поскольку условия предстоящего проживания пока не очень ясны. Естественно, с собой надо взять и оборудование для спусков под воду. Вместе тем перевозка одного килограмма багажа сверх разрешенного минимума на самолете до Бишкека обойдется в 4$, а потому вводится  режим жесткой экономии. В результате же­сточайших мер по минимизации вес снаря­жения, включая компрессор, на пять человек 9  составил около 200 кг.          Специфика иссык-кульских археологических памятников, в отличие, например, от черномор­ских, состоит в том, что на территории одного по­селения можно найти предметы, принадлежащие к различным эпохам, от саков до монголов, и опре­делить время их изготовления может только специ­алист. Разумеется, существуют справочники-опре­делители, которые облегчают датировку, однако следует подчеркнуть, что существует большая раз­ница между научной ценностью отдельных предме­тов и их рыночной ценой. Основная часть находок- это осколки керамики, которые представляют интерес только для профес­сиональных историков, поскольку позволяют уточ­нить карты расселения многочисленных племен, засеяявших Прииссыккулье. «Черных археологов» (гро­бокопателей) интересует, в первую очередь, металл: чаши, зеркала, монеты и т.д. В Киргизии сформиро­вался целый подпольный рынок торговли анти­квариатом, и хотя существенную часть этого последнего составляют подделки, рассчитанные на богатых любителей старины, тем не менее мно­жество ценных находок оказывается потерянным для археологов. Историческая же ценность каждой из них зави­сит не только от времени изготовления и частоты обнаружения аналогичных предметов, но и от то­го, насколько изучен весь культурный комплекс, в котором данная находка обнаружена. Так, бронзо­вое зеркало, найденное в голой степи, отличается от найденного в составе целого захоронения; еди­ничная монета - от монеты, входившей в состав кла­да, а глиняный горшочек - от остатков гончарной мастерской. Варварское разграбление древних по­селений и могильников приводит к тому, что да­же специалисты оказываются не в состоянии вос­становить историческую картину прошлого и вынуждены подменять факты полумифически­ми гипотезами. Поскольку мы работали в составе научной экспедиции под эгидой Киргизской Академии наук, подозрения в гробокопательстве нас не ка­сались, но вместе с тем нам не хотелось стать «на­водчиками» для черных археологов. Совместные российско-киргизские экспедиции обещают стать еже­годными, и обнаруженные городища еще предсто­ит тщательно изучить, поэтому мы надеемся, что чи­татели поймут некоторую недоговоренность при описании места обнаружения отдельных находок. Кроме уточнения подводной археологической карты озера одной из целей предстоящей экспе­диции была проверка сведений о существо­вании некоего средневекового христианско­го монастыря, расположенного где-то в этом районе. На карте в Каталонском атласе мира 1375 года издания изображено озеро (кстати сказать, пра­вильных пропорций), рядом с ним пририсована груп­па зданий с крестом на крыше и краткое пояснение: «Место, именуемое Иссык-Куль. В этом месте мона­стырь братьев армянских, в котором пребывает те­ло Святого Матфея, Апостола и Евангелиста». Кроме того, проведена линия, связывающая это место с Иерусалимом.
«Армянскими братьями» названы последователи учения патриарха Нестория, которое в 431 г. соборно было осужде­но как ересь. Несториане покинули Визан­тийскую империю и поселились за ее восточной границей. КXIV в. все учение стали называть по самой большой этнической группе среди его последователей - армянской ересью. Вместе с тем это не означает, что несторианами иссык-кульского монастыря были именно ар­мяне. По одной из версий, перед своим бегст­вом из империи несториане и взяли с собой мощи святого евангелиста Матфея. Следует уточнить, что католическая церковь заявляет, что мощи евангели­ста находятся в Испании, православная же церковь эти имеющиеся останки за мощи апостола Матфея не признает и считает, что подлинные мощи еван­гелиста утрачены. Таким образом, обнаружение в Прииссыккулье монастыря и саркофага с мощами стало бы событием огромного значения для всей христианской церкви.         Не имея возможности хронологически описать весь ход двухнедельной археологической экспеди­ции, попробуем осветить ее основные итоги. Важ­нейшим результатом поисков стало обнаружение в водах Иссык-Куля двух новых крупных поселений, относящихся еще к сакскому периоду. Было подня­то огромное количество фрагментов самой разно­образной керамики - от сакской до средневековой, что подтверждает преемственность в расположении населенных пунктов на протяжении всей истории заселения озера. В течение десяти дней, ежедневно спускаясь под воду, аквалангисты поднимали только осколки ке­рамики и зернотерки. Однако под конец экспедиции госпожа Удача все-таки улыбнулась нам. Сначала на территории заповедника около с. Жаркынбаево Свет­лана Лукашова нашла праздничную бронзовую псалию, изображавшую двух оскаленных пантер. Фор­ма голов указывала на то, что они были отлиты саками в середине I тысячелетия до н.э. (так назы­ваемый «звериный стиль»). Что особенно приятно, на территории Киргизии изображения пантер встре­чаются очень редко.  Кроме того, в том же заливе были обнаружены, по всей видимости, остатки металлургической пе­чи, рядом с которой находилось большое количест­во кусочков бронзы, приготовленных для переплав­ки, и крупные растирочные камни.
С этой металлургической печью связан забавный случай. Раскопки проводили Сергей Трушевский и Владимир Кирик, вооруженные металлоискателем. Один из них водил штангой с «тарелкой», второй в нужном месте ложился на дно и рылся в грунте (при малейшей попытке копнуть дно поднималась муть, и один человек не мог справиться с этой задачей). Проблема заключалась в том, что на таком мелком месте работающего на животе аквалангиста посто­янно переворачивало, и тогда Сергей зажал ногами сумку с зернотерками и дополнительными грузами и залег на грунт. Минут через 15 чрезвычайно ин­тенсивных поисков выяснилось, что большая часть сигналов была спровоцирована грузами (стоявший над водой Владимир не видел, что подводил «тарел­ку» к сумке с балластом), и от них пришлось отка­заться. Вторая забавная ситуация развивалась око­ло получаса. Чтобы определить источник мощного, но иногда пропадающего сигнала, Сергей одел на­ушники и сам стал водить «тарелкой» металлоиска-теля, а стоявший рядом Владимир держал штангу с блоком питания. Результат тот же: то вой пожарной сирены, то мертвая тишина. Пару раз Сергей всплы­вал и признавался, что сходит с ума. Вырытая и не единожды по камушку перебранная яма была уже диаметром около метра, когда старателю под самый нос случайно попался виновник помех - его собст­венный октопус на длинном шланге. Дальнейшие поиски шли уже более продуктивно. Как показала практика, несмотря на наличие металлоискателя и других приборов основные находки были сделаны все-таки по старинке, сле­дуя собственной интуиции. Имен­но так супругами Лукашовыми были об­наружены два бронзовых котла сакского времени. Их находка может быть расценена как случайная удача (на расстоянии в полтора километра от берега, где они лежали, никто пла­номерно вести работы и не собирался), а может - как следствие многократного обследования аква­тории одного и того же залива, когда локализация и логика расположения поселения стали уже доста­точно ясны. Котлы нашлись в последний день экс­педиции, когда уже значительная часть оборудова­ния, включая компрессор и фототехнику, была уже упакована для перелета в Москву. Их подъем занял два полных рабочих дня и потребовал усилий всех членов экспедиции - эта находка сорвала намечен­ный отъезд; свертывание лагеря и возвращение в Бишкек прошло в пожарном порядке, выспались мы тоже только в самолете, но, кажется, никто не остал­ся в претензии. Что же касается упоминавшегося выше нестори-анского монастыря, то для его обнаружения требу­ются планомерные методичные поиски: на Каталон­ской карте размеры изображенной обители даже превышают размеры самого Иссык-Куля; а устная традиция, по которой святыня располагалась в од­ном из восточных заливов, видимо, тоже не точна. Наконец, на берегах древнего озера существовало огромное количество поселений и каждое из них по­тенциально может быть искомым христианским цен­тром. Для осуществления этого поиска и заключено соглашение между киргизскими археологами и мо­сковскими аквалангистами подводного клуба «Афа­лина», так что экспедиция продолжается.